Том 2. Стихотворения - Страница 14

Над глубокой зачарованной водой.
Только слышатся последние слова
Нежной жалости о жизни молодой.

Прощание

Далеко предо мною
Мерцают маяки,
Над водной пеленою,
Исполненной тоски.

Налево — пламень красный,
Направо — голубой.
Прощай, мой друг прекрасный,
Прощаюсь я с тобой.

Плыву я к голубому
Прозрачному огню.
К нему, всегда живому,
Свой дух я преклоню.

Той пристани прекрасной,
Где звон призывных струн,
Где пламень ярко-красный,
Где царствует бурун, —

Той сказке позабытой
Я горький шлю привет,
Мечте моей изжитой
В ней места больше нет.

Я жажду прорицаний
Застывшей тишины.
Серебряных мерцаний
Чуть глянувшей Луны.

Я жажду голубого
Небесного цветка,
Хочу родиться снова, —
Приди ко мне, тоска.

Тоска о жизни красной
Вне бездны голубой…
Прощай, мой друг прекрасный,
Прощаюсь я с тобой.

Безглагольность

Есть в Русской природе усталая нежность,
Безмолвная боль затаенной печали,
Безвыходность горя, безгласность, безбрежность,
Холодная высь, уходящие дали.

Приди на рассвете на склон косогора, —
Над зябкой рекою дымится прохлада,
Чернеет громада застывшего бора,
И сердцу так больно, и сердце не радо.

Недвижный камыш Не трепещет осока.
Глубокая тишь. Безглагольность покоя.
Луга убегают далеко-далеко.
Во всем утомленье, глухое, немое.

Войди на закате, как в свежие волны,
В прохладную глушь деревенского сада, —
Деревья так сумрачно-странно-безмолвны,
И сердцу так грустно, и сердце не радо.

Как будто душа о желанном просила,
И сделали ей незаслуженно больно
И сердце простило, но сердце застыло.
И плачет, и плачет, и плачет невольно.

Подневольность

Когда я думаю, что рядом,
Вот здесь, кругом, передо мной
Безмерным преданы отрадам,
Ликуют духи, мир иной, —

В той комнате, где дни и ночи,
Как каторжник, забыв про сон,
Так бьюсь я, не смыкая очи,
Все бьюсь, к работе присужден, —

Когда я думаю, что годы,
С печальной бледностью лица,
В окно все тот же лик Природы
Я буду видеть без конца, —

И сердцем, более не юным,
Я буду, догорая, тлеть,
Внимать метелям и бурунам,
Слабеть, седеть, и холодеть, —

Вдруг сам себе тогда я страшен,
Я содрогаюсь, как в бреду,
Как будто я с высоких башен
Вот-вот на землю упаду.

А между тем так близко, рядом,
Но не слиянные со мной,
Безбрежным преданы усладам,
Сплетают духи мир иной.

Каторжник

Если вы в полдневной дреме,
В замираньи сладких снов,
Я в рождающей истоме,
Я в рабочем страшном доме,
В стуке дружных молотков.

Не входите, не глядите,
Нет, не слушайте меня,
Пауки сплетают нити,
С пауком и вы плетите
Паутинки в блеске дня.

Замирайте в нежной дреме,
Мне же — каторжником быть,
Мне не видеть счастья, кроме
Как работать в страшном доме,
Намечать, стучать, дробить.

Отдать себя

Отдать себя на растерзание,
Забыть слова — мое, твое,
Изведать пытку истязания,
И полюбить как свет ее.

Не знать ни страха, ни раскаянья,
Благословить свою печаль,
Благословить свое отчаянье,
Сказать — мне ничего не жаль.

Быть равным с низкими, неравными,
Пред криком — нежным быть как вздох:
Так правят силами державными,
Так меж людей ты будешь Бог.

Тише, тише

Тише, тише совлекайте с древних идолов одежды,
Слишком долго вы молились, не забудьте прошлый свет,
У развенчанных великих как и прежде горды вежды,
И слагатель вещих песен был поэт и есть поэт.

Победитель благородный с побежденным будет ровен,
С ним заносчив только низкий, с ним жесток один дикарь,
Будь в раскате бранных кликов ясновзорен, хладнокровен,
И тогда тебе скажу я, что в тебе мудрец — и царь.

Дети Солнца, не забудьте голос меркнущего брата,
Я люблю в вас ваше утро, вашу смелость и мечты,
Но и к вам придет мгновенье охлажденья и заката, —
В первый миг и в миг последний будьте, будьте как цветы.

Расцветайте, отцветайте, многоцветно, полновластно,
Раскрывайте все богатство ваших скрытых юных сил,
Но в расцвете не забудьте, что и смерть, как жизнь, прекрасна,
И что царственно величье холодеющих могил.

Печальница

Она живет среди видений,
В ее глазах дрожит печаль,
В них ускользающая даль
И умирающие тени.

Она поникла как цветок,
Что цвел в пустыне заповедной,
И вдруг поблек, печальный, бледный,
Не довершив свой полный срок.

В ней неразгаданное горе,
Ей скучен жизни ровный шум,
В ней той печалью полон ум,
Какою дышат звезды в Море.

Той бледностью она бледна,